В этот раз мы имели два термоса общим объемом 3 л на двоих. Один практически всегда оставался полным. Нам показалось, что с таким объемом можно кипятить воду только вечером.
Зная, что в этот раз у нас будет много стоянок с дровами, мы соорудили самоварный аппарат из двух ведер, вполне себя оправдавший. Дырок только нужно сверлить больше, а то без ветра дымит очень (см. фото).
Собаки, или «Хаски – наше все».

Сани.
Конструкцию саней мы меняем каждый год, поскольку нет предела совершенству. В этом году были трое в разных вариантах полозьев. Опуская «почему», скажем, что на сегодняшний день в качестве подходящих экспедиционных саней для материковых маршрутов мы видим тобогган (хотя это не совсем правильный термин, поскольку полозья имеются) длиной 3 м по полозу и шириной 70 см при внутренней ширине 62-63 см. (На самом деле хочется сделать их чуть уже, но тогда не встанет балок и сложнее размещать груз.)
Поскольку дюралюминиевый профиль нынче практически недоступен простым смертным, приходится обходиться алюминием. Небрежное наше отношение на Байкале вполне пережили полозья из квадратной трубы 60х40х2. «Покатушечные» же сани с полозьями из профиля 40х25х2 не выдержали торосов (отломились «задники» полозьев).
Для днища саней достаточно ПНД 3 мм (2 мм пробивается). Подполозки лучше делать из 6 мм ПНД.
Считаем нужным уйти, по возможности, с болтовых соединений на скрутки везде, кроме укосин носов.
Для части верхних элементов саней вернемся от квадратной трубы к круглой.
Кухня.

С этого места чуть подробнее, ибо людей, интересующихся собаками больше, чем интересующихся балками и самоварными ведрами.
Прошлогодние успехи в обучении собак (подробнее...) настолько вскружили нам голову, что мы возомнили себя если не равными Куклачеву, то уж лучшими учениками Юрия Дмитриевича.
Мы решили, что у нас хватит настойчивости и таланта научить бегать в упряжке любую собаку, а тем более хаски. «Пусть это даже шоу-собака, но ведь 70 лет назад она была ездовой», рассуждали мы. «Скорости у нас пешеходные, а в середке упряжки бежать – ума не надо».
Мы бросили клич на «Хаски Форум» типа: «Возьмем отказников или в аренду».
Конечно, святую уверенность форумчан, что их собаки «рождены в беге» мы приписывали нерожавшим еще барышням, либо простодушию мужчин, полагающих, что раз они могут все делать стоя, то и остальные столь же ловки. Тем не менее, с форума сквозила мысль, что любой хаски не может жить без спорта, снега и скрипа саней. Об этом говорили и их клички, а, скорее, имена вроде индейских: Летящий Серебряный Вихрь или Голубая Пурга Севера.

Остальные арендованные собаки оказались не столь героическими. Винс, Чегет и Ромка- той же породы, что и наши собственные.
Еще четверо были взяты у Владимира Радивилова, выигравшего одну из «Беренгий» на своих собаках: Боб был продуктом неплановой вязки «хася» с лайкой, Пуф привезен два года назад с Чукотки, Чибо и единственная во второй упряжке сука Макуся также имели чукотское происхождение.

Целый раздел форума был посвящен спасению и устройству судьбы Хаски, что, судя по напору и страсти этой части, приравнивалось к усыновлению ребенка или спасению на воде.
Мы полагали, что сейчас-то нас завалят «хасями», которые имели несчастье попасть в городские квартиры и испортить там мебель в попытке вырваться на снежный простор. Мы считали, что если хозяин сам не имеет возможности развить природные дарования питомца, то с удовольствием отдаст его нам на воспитание, или хотя бы будет рад отдохнуть пару месяцев, делая косметический ремонт в жилище.
Не тут-то было! Выяснив, что собаки нам нужны для езды, и что спать они будут отдельно от нас, владельцы будущих звезд сразу куда-то пропадали. Спасатели хасок были еще осторожнее и хотели сперва узнать о нас все, включая количество любовных интрижек на стороне и справки 2-НДФЛ. Ибо отдавать милое голубоглазое животное, которое хотя и разнесло квартиру, и никак не может научиться гадить на улице в руки морально неустойчивых и финансово не обеспеченных граждан - значит подвергать «хаску» еще большему искушению и риску.
За год через форум не был найден ни один хаски для нашей второй упряжки. Пришлось снова брать в аренду чукотских ездовых…
Из Казани мы выехали, имея 17 собак.
Господь Бог, видимо, устал наблюдать попытки «Казанской экспедиции» заполучить в упряжку «хасей» и решил показать нам истинный уровень наших педагогических талантов. Поэтому в Сибирь с нами таки ехала пара сибирских же хаски. Как мы и просили, Бог послал нам одного из «отказников» (Клык), другого из числа победителей выставок, на котором некуда было уже вешать медали (Север). Надо отдать должное питомнику «Скифы» и хозяйке Севера Светлане: нас честно обо всем предупредили, а Севера дали бесплатно, вроде как «в армию».

И Макуся потекла-таки где-то под Омском к большому удивлению всех, в том числе хозяина. Благо Володя оказался человеком понимающим, разрешив нам поступать с ней по обстановке. Пришлось сбегать в аптеку.
«Хась» Клык сперва не выделялся из коллектива: подкатывал к Макусе и преданно смотрел в глаза при раздаче корма.
Чемпион же наш Север, будучи оторван от дома, сухой корм ел плохо, но от рубца или «проверочной» сосиски не отказывался. Из этого мы сделали вывод, что собака здорова и пока живет на собственных запасах, которые у него были в избытке. Первую неделю это нас устраивало, поскольку «хась» стал хотя бы приобретать приличный рабочий вид, и у него обозначилась талия. Решив, что от голода ни одно животное при наличии корма еще не умирало, мы не беспокоились. Нетронутая пайка тут же уходила соседям по растяжке, поэтому все собаки, опустошив свою посуду, внимательно следили за миской Севера, и лаем давали нам понять, что товарищ их сыт и есть больше не хочет.
Судьба Севера решалась в поселке Бор. Последний караван уходил на материк вечером. Добрая душа Регина была согласна приютить тоскующее по хозяйке животное до нашего возвращения. Тем более, что у Мартыновых уже есть в хозяйстве одна не сторожевая собака, два не ездовых коня и две кошки, не ловящие мышей - не привыкать.
Мы с Русланом не отличаемся сентиментальностью, потому готовы были продолжить воспитание курсанта при условии, что коли он от истощения не сможет бежать, то мы попробуем, конечно, пристроить его в первом поселке (если его там согласятся взять). Но домой уж собака точно не вернется. Я позвонил Свете и попытался уговорить ее избавиться, пользуясь случаем, от капризного животного, но тут Север почувствовал момент и завопил почти в телефон. Голос хозяйки дрогнул, и «маменькин сынок» отправился проходить альтернативную службу в Казань.

Три собаки Володи сильно отличались от наших по строению. Обращали на себя внимание длинные лапы, легкость кости и большие головы. Боб, как и следовало из родословной, мало отличался от дворняги.
Характеры Винса, Чегета и Ромки не были испорчены воспитанием: как родились, так и выросли, ничего особо примечательного, будто из нашего вольера. «Радивиловские» же отличались огромным уважением к человеку. Иногда это даже мешало. Все они были немного диковаты и старались, на всякий случай, держаться подальше от руки хозяина. Чтобы поправить упряжь, их сперва надо было изловить.
Пуфа к людям все же тянул ласковый характер, а Боб делал вид, что он «пацан тертый». Ему не хватало лишь «кепки набок» и «зуба золотого».
Макусю терзали две страсти: желание пожрать (она именно жрала, а никак не ела) и потечь. Эмоции в ней били через край, писалась она и от страха, и от радости. И в том, и в другом случае Макуся спешила перевернуться на спину, выражая безмерный восторг и лояльность одновременно.

Тем не менее, вторая упряжка сильно отставала. Собак в ней было семеро, включая Макусю, которая весила не больше 15кг и, как ни старалась, существенной тяги создать не могла. Зато была хороша собой со всех сторон и, не смотря на прошедшую уже течку, пыталась на каждой остановке показать это всем. Через неделю она достала соседей так, что в ответ на заигрывания, кобели стали молча от нее отворачиваться.
И Макуся всю нерастраченную женскую ласку обратила на людей, продолжая писаться от счастья каждый раз, когда кто-то из нас решал почесать подставленное пузо. «Ах, если б даже треть встреченных на нашем пути девушек вели себя подобным образом!» - думали мы с Русланом, закусывая наш обед салом…
На очередном привале по выходе из Малого Моря Руслан заметил, что у «хася» кровит лапа. Где он на таком очень приличном покрытии умудрился покалечиться – загадка. Рана на подушке была неглубокая. Собаку отстегнули от потяга: пусть бежит хоть просто так, на трех лапах, лишь бы не везти в санях. В усиление передали Руслану из первой упряжки «наш паровоз» Сиру и забрали мешок с кормом.

Реабилитировать породу хаски в глазах экспедиции теперь предстояло Клыку.
На Енисее судить о рабочих качествах собак было сложно, поскольку пробег составил всего 50 км. Остальное время мы катали их в санях, показывая историческую родину: пытались заработать бонусы у «зоозащитников», считающих, что ездить на собаках – жестокость, а свистеть на почтовых голубей – грубость.
В тех же санях животные проехали на борту УРАЛа 800 км от Бора до Красноярска. Опасались драк между собаками новой упряжки во время транспортировки, но этого не случилось. Мы благодарны терпению наших водителей, помогавших выгуливать на зимнике нашу свору.
К Байкалу, увы, осталось 15 собак (см. выше). Тем больше для нас значила каждая из них.
Два первых дня ушли на обкатку упряжек по Малому Морю.
Человек слаб и злопамятен по природе. Поэтому я испытывал тихую светлую радость, наблюдая, как Руслан пытается заставить своих подопечных бежать за нами. Упряжка его была составлена из арендованных собак, впервые попавших на гладкий лед. Да и для каюра это был первый опыт самостоятельной езды без трассы. Не раз вспоминал я то, как передразнивали мои воспитательные беседы с собаками друзья по походу 2011 г. (подробнее...).
Но я-то не таков. Поэтому ни разу не позволил себе помянуть старое, а лишь терпеливо ждал, пока Руслан распутывал упряжь и объяснял собакам, что он думает об их умственных способностях, способностях их родителей и их дальнейшей судьбе. Одним словом, я помогал товарищу как мог.
Дня через три Чибо, шедший всегда впереди, усвоил, за какой упряжкой следует бежать, а Руслан научился сносно выговаривать по-чукотски не только команду «поть-поть», т.е. «право», но и звук, который невозможно написать, означающий «лево». Дело пошло на лад.

Забавную пару составляли Боб и Чегет. Выглядели они как два «гопника», отношения у них в паре и с окружающими были соответствующими. Чегет, которого нам дали предупредив, что на его совести есть придушенная собака, попытался «наехать» в первые же дни на Боба и Чибо, но получил такой отпор, что все вопросы были сняты в считанные секунды. Потом он попробовал с горя самоутвердиться, как мужчина, на Сире. Набравшая от безделья за время переездов килограмм тридцать Сира, не сразу поняла, что там у нее сзади происходит, а когда сообразила, Чегет отлетел ровно настолько, насколько позволяла ему веревка.

Надо заметить, что на гладком льду порезы почти исключены, хотя мелкие растяжения и подвывихи– дело обычное. Как правило, с утра проблемы более заметны: собака бережет лапу, меняется побежка. Перемещение ее в более щадящее место за пару дней обычно решает проблему.
Похоже, тут много зависит еще от характера и воспитания собаки. Чибо, к примеру, в Бору проткнул лапу крючком (хорошо, что достаточно высоко). Утром первый час он всегда немного прихрамывал, потом «расходился». При этом ни скорости, ни аллюра своего Чибо не менял.
Вообще, чукотские собаки Володи Радивилова нам показались очень интересными. Бежали они размашистой легкой рысью, качественно отличавщейся от рыси наших собак. Видно было, что работает вся лапа от лопатки до низа. Учитывая растянутость корпуса и большую длину лап, получалось очень широко и красиво. В галоп, который был проблемой для части моих и «скифовских» собак (что одно и то же по происхождению) «радивиловские» никогда не срывались. Было не ясно, смогут ли они на такой же рыси тащить большой груз по плохому снегу. Но то, что Володины собаки явно меньше остальных уставали к концу дня, было фактом.

У Святого Носа Клык начал впадать в депрессию. Надо сказать, что обычно, пока собаки еще не устали, на остановках они начинают валяться, метить территорию, одним словом, «тусить». Будучи уставшими, сразу ложатся на бок или живот, вытянув лапы. Клык же садился на задницу, и сидел, понурив морду. На любые внешние раздражители, кроме раздачи корма, «хась» реагировал слабо. Работал он «никак».
Два дня возле Святого Носа удавалось силой заставлять собаку сносно бежать хотя бы половину дневного перехода. Наконец, после очередного привала, Руслан посадил Клыка в сани. На следующее утро пес завалилась на снег прямо с первых шагов на старте. Ни кнут, ни пряник не помогали. Теперь «хася» начали «щемить» уже все собаки, какие только могли дотянуться.
Случись такое в длительной экспедиции, с собакой пришлось бы попрощаться. Здесь же мы плюнули, посадили красавца в транспортный мешок и два последних дня просто везли никчемное животное.

С этого момента в упряжке Руслана крупных конфликтов замечено не было. Чегет «учил жизни» Боба и остальных исключительно в устной форме, а Боб несколько пренебрежительно позволял напарнику точить лясы, сколько тому вздумается. Иногда они совместно выдирали клок-другой из задницы Клыка, но только ради шутки. Кличка «гопники» прочно закрепилась за парой.
Клык же начал сдавать. Рана на его лапе затягивалась на глазах. За два дня отдыха у Петровича она почти полностью зарубцевалась. С началом перехода к Святому Носу «хась» был поставлен в строй, тем более что покрытие, как только мы удалились от зоны береговых ветров, стало просто идеальным.
Вероятно, на первых двадцати километрах после Петровича, когда сани сносило и собак постоянно дергало, Клык потянул связку на все той же лапе. Хотя выглядела лапа вполне прилично, и хромота была еле заметна, настроение собаки становилось все более упадочным. По мере уменьшения веса саней, переходы увеличились до стандартных 50-55 км по навигатору, что означало 55-60 км реальных.
За три длинных и прохладных утренних перехода обычно проходили 25-30 км. Потом припекало, переходы укорачивались, отдых удлинялся. Два вечерних перехода снова были большими.

Из интересного по дороге обратно.
Отметим два места:
Знакомиться с национальной кухней следует в кафе «Тажераны» (N52°53′04.5″Е106°35′52.0″). Подождать придется минут двадцать, но каждая порция делается под конкретного клиента, а не разогревается.

Как всегда, обратная дорога быстрее, поэтому к нашей машине на Уюге мы вернулись, имея двухдневный запас корма.
Сборы в обратный путь заняли часов пять. После зимника одна собачья клетка не подлежала восстановлению, а в другой Севера увезли в Казань, поэтому двух собак (Пуфика и, разумеется, Клыка) пришлось поместить в транспортные брезентовые мешки. Мешки, кстати, оказались очень удачными. Легкие, компактные, вентиляция за счет сетки вполне достаточна.

Мимо Листвянки проехать просто так не могли. Вновь посетили питомник Олега Тюрюмина. Новыми глазами посмотрели на его собак и пообщались. Встретили нас тепло, как и прошлый раз. Собаки в питомнике очень интересные. Конституция похожа на собак Володи Радивилова: такие же прогонистые и длинноногие. Но средний вес явно меньше и подшерсток слабее. Решили, что для наших тяжеловозных целей явно мелковаты. Но крайне интересные собачки. Чувствуется порода.
Олег подарил детям в Лесосибирск щенка, которого мы взялись доставить туда через Красноярский питомник Татьяны Космыниной.
Татьяну мы до тех пор не знали, и тем интереснее было пообщаться. У нее якутские лайки. Сама она большой энтузиаст этой породы. В отличие от «хасятниц», которые спят со своими собаками на кроватях, Татьяна спит со своими «якутками» в сугробе. У нас начало складываться впечатление, что с собаками не спим пока только мы с Русланом. Собаки напомнили нам самоедских лаек. Впрочем, мы не специалисты, а прокатиться возможности не было.
Вечер у Татьяны пролетел незаметно. Утром Руслан не смог сесть за руль: так он переживал расставание с Бобом и Пуфиком, которых Володя Радивилов решил тоже отдать детям.

Для духовного же развития рекомендуем посетить этнографический музей в деревне Тургеневка. Музей создан и поддерживается исключительно энтузиазмом учителей и детей местной школы. Экспозиция весьма интересная. Собственно, она об истории этой деревни. Неожидан сам факт существования такого музея.

Главный вывод, который мы сделали для себя в этой поездке: наша страна огромна. Она только и начинается за Уралом. И чем глубже в Сибирь, тем приятнее общение с людьми.
Мы искренне благодарны всем, кто нам встречался и помогал в этом путешествии. Особая признательность Володе Радивилову, Виктору Симонову и Светлане Степиной за собак. Федору, Зурабу и сотрудникам фирмы «Сапсан» за терпение и участие. Татьяне Космыниной, Ангелине Стельмах за приют и помощь. Жителям поселка Бор: Виктору Соколову, Алексею Березкину за помощь и участие, сотрудникам Центральносибирского заповедника за отзывчивость, Дмитрию, деду Олегу и тете Оле за приют собакам, ветеринарному врачу Ольге за помощь, водителю Виталию за зимник, мужикам из Бахты за то, что они есть.
Мы благодарны рыбакам на Малом Море и в Чивыркуйском заливе за хлеб и радушие, а туристам в бухте Змеиной за чай. Наталье Бушиной за баню и кров.
Спасибо за полезные советы Володе Радивилову, Олегу Тюрюмину и Петровичу. Искренняя наша признательность Сергею Троицкому за бесконечную отзывчивость.
Всем сибирякам Удачи!

Обратная дорога от Красноярска была мало примечательна.
Дезертир Север, видимо, изрядно надоел семье Мартыновых, поскольку в Казани сдали нам его мгновенно. Не пришлось даже ехать к Саньку: сам привез, как только узнал, что мы вернулись. «Очень разговорчивая собачка оказалась»,- заметила при встрече Регина…
Что мы думаем о ездовых собаках сегодня.
Конечно, представление наше о том, какие должны быть ездовые собаки, очень утилитарно, да и поверхностно. Фактически, это взгляд извне на мир, с которым мы столкнулись первый раз всего три года назад. И, тем не менее, рискнем высказаться. Просто в надежде, что юные «хасятницы», собрав свои упряжки, возьмутся доказывать нам обратное. А там – кто знает? Во всяком случае, посодействуем здоровому образу жизни.
Нам думается, что хаски следует перестать рассматривать как спортивных ездовых собак. Во всяком случае, те их 90%, что мы видим на российских соревнованиях, по телевизору и на улицах. Конечно, две собаки в экспедиции – выборка крайне маленькая. Но дело не в Клыке или Севере.
Если посмотреть на скорости, которые показывают собаки на соревнованиях, то легко заметить, что метисы на коротких дистанциях в полтора раза быстрее любого «хася».
На длинных многодневных гонках в отсутствие «центрального отопления» ночью, либо при работе в условиях экспедиции, преимущества чукотских, камчатских, гренландских и прочих аборигенных пород, мало тронутых городами, весьма значительны.
То есть, сама «визитная карточка ездового спорта» - хаски не годится ни для серьезного спринта, ни для многодневных гонок.
Хаски не повезло, они попали на волну «гламура». По факту, на сегодняшний день эта порода катастрофически испорчена отсутствием какой бы то ни было выбраковки животных по рабочим качествам или характеру. Будущих хозяев, а значит и заводчиков, интересует лишь расцветка. Нам кажется, что вернее будет отнести хаски к «шоу-собакам». Требовать от них куда-то бежать и что-то везти – все равно, что заставлять «самоедских лаек» пасти оленей.
Учитывая мировую тенденцию к популяризации мелких пород собак, тот, кто выведет флегматичную хаски размером с кошку, удовлетворит потребности 80% нынешних фанатов этой «ездовой» породы.
Очевидно, от хаски можно добиться какой-то езды в упряжке и каких-то результатов в спорте путем поиска или продолжительной селекции. Но непонятно, зачем и кому это может быть нужно.
Если до путешествия мы подумывали, не скрестить ли кого из наших собак с хаскам, то после Байкала интерес к этой породе у нас пропал.
Гораздо перспективнее нам кажется попробовать «рысистых» аборигенных собак, ибо дистанции в 10 – 30 км, на которых могут сносно бежать хаски, – это не «гонки», а скиджоринг – это ближе к лыжному спорту. (Знаем, что не простят нас «хасятники», но после Севера и Клыка нам все равно нет места в «хасячьем» раю.)
Еще раз приносим извинения профессиональным собаководам за то, что посмели высказать суждения о том, чем не занимаемся. Возможно, со временем, наши представления изменятся.